Если ищешь свободу, то ветром себя ощути.
Ветер ничто не удержит и он ничему не подвластен.
Ветер свободен от жизни и смерти,
Материи грань его не коснется.
Он - пустота.
Если ищешь свободу, стань пустотой.
Только тогда ты познаешь то, что лежит
За светом и тьмой, за дном и за небом.
Это - ничто.
Есть лишь свободный полет
Между формой и хаосом,
Полет без падений и взлета,
Движение ветра, покой пустоты.
Ощути себя ветром и на самом краю,
Между жизнью и смертью
Поверь.
И обрети свои крылья.
Люди осени
Птицею слово - в небо седое,
Пламя рябины - бусинкой крови,
Кто-то ушел, недождавшись покоя
Вдаль по ведущей в вечер дороге.
Льдистые звезды - в озере неба,
Много ль ты помнишь - век или больше?
Сколько хрустальных было рассветов?
Сколько озер - отражений ночи?
Снова смеемся - дурная привычка...
Много в душе накопилось хламу.
Ветром богат и последний нищий,
Звезды - как золото под ногаи.
Листьев одежда накрыла землю,
Хочешь - летим! Люди тоже летают...
Если поверишь - ничто не сдержит,
Ветер тебе руки подставит.
Видишь, еще не исчезла дорога,
Светом прочерченная в поднебесьи.
Шорох листвы - песней о Боге,
Знаю, красиво, да что толку в песне?
Может нам тоже уйти, не прощаясь?
Только за гранью вспомнишь ли Имя?
И ощутишь ли опять эту радость,
Звезд, что в руке цветами живыми...
Сон
Мы были крылаты, мы были безумны,
Мы были светлы и сильны.
В сверкающих латах взлетали мы шумно,
Сгорая желаньем войны.
И ветер взрывался от криков и боли,
Сверкали под солнцем клинки.
И мир мне казался прекрасным и вольным
И твердым - движенье руки.
Мы были пьяны этим боем и кровью,
Горящей на наших клинках.
И звуки войны потонули в прибое,
Смывающем кровь на камнях.
И море шумело, и море вздымалось,
Бросаясь на спины камней,
И брызги летели, огнем распадаясь,
В предчувствии жертвы своей.
Враги наши были сильны и жестоки
И смех их был резок и зол.
В сиянии силы, они, словно боги
Вокруг порождали костер.
И воин бесстрашный, и воин всесильный
Направил огонь на того,
Кто был моим счастьем, кого я любила,
И жизнь отдала за кого.
Я помню бессильную муку расстрела
И жгучую пропасть огня,
Когда заслонила его своим телом,
И пуля прошла сквозь меня.
Я помню падение, плавно и долго,
И солнца лучи на стене,
А жизнь разбивалась на сотни осколков
В последнем, смертельном огне.
А он наклонился и дал обещанье,
Что мы повстречаемся вновь,
Когда прекратятся года ожиданья
И вновь возродится любовь.
Мы были крылаты, мы были безумны,
Мы были светлы и сильны.
В сверкающих латах взлетали мы шумно
Над белою гривой волны...
Валькирия
Коснись губами глаз моих,
Дай мне проснуться и прозреть,
Последний бой давно утих,
И крылья распластала смерть.
Я слишком многих прокляла,
И меч мой жалости не знал,
Я никому не отдала
Своей души в плену зеркал.
И золотой каскад волос
Не знал касания руки,
Я не роняла тайных слез
И не кричала от тоски.
Я дочь ветров, в моих глазах
Горел сиянием восход,
И там, где тают облака,
Прочерчен кровью мой полет.
Я знала только звук войны,
Когда клинок ломал клинок,
И человечества сыны,
Валялись мертвыми у ног.
И в час, когда закат смывал
Лучами высохшую кровь,
И призрак смерти танцевал,
На груде сорванных голов,
Я улетала в темноту,
Отдавшись воле всех ветров,
И там лелеяла мечту
О том, что разыщу любовь.
Бой в небесах с самой собой
Страшнее боя на земле,
И я впервые знала боль
И слез неощутимый блеск.
И я кричала в тишину,
Как будто птица без крыла,
Я прокляла навек войну,
И всех богов я прокляла.
А боги темных облаков
Меня лишили белых крыл,
Я погрузилась в сон без снов
На проклятой земле могил.
Я заперта в душе своей,
Я позабыла имена,
Я знаю, где-то здесь есть дверь,
Но мне невидима она.
Сквозь сон я слышу звук шагов
И голос, что меня зовет,
И где-то очень глубоко,
Я предрекаю свой восход.
Войди, войди в мой темный дом,
Зажги свечу, что на окне,
Пусть этот мир горит огнем,
Мы не сгорим в его огне.
Дай мне познать другую боль,
Пусть это даже смертный грех,
Позволь хоть миг побыть с тобой,
Забыв, что я не человек,
Забыв, что я могла летать,
Что неба краски так ярки,
И как приятно убивать,
Одним движением руки.
Дай мне взглянуть на мир извне,
И откровение познать,
Я - жрица смерти на войне,
Но я устала убивать.
Я знаю, где-то есть любовь,
Но только там, где нет войны,
Где не пугаются шагов,
И где спокойно видят сны.
Пожелание
Моему эльфийскому королю
Тебе - бессмертный звездный свет,
Тебе - немеркнущий рассвет,
Тебе - прозрачный воздух дня,
Тебе - дыхание огня,
Тебе - листвы цветной ковер,
Тебе - тропа на склонах гор,
Тебе - простор морской воды
И золотая нить слюды,
Тебе - дорожка от луны
И пенная кайма волны,
Тебе - драконьих крыл размах
И дикий ветер в волосах,
Тебе - эльфийская звезда
И песня, звонче, чем вода,
И сердце, ярче, чем свеча,
И голубая сталь меча,
И конь, послушный воле рук,
И рядом - верный, добрый друг,
Тебе - вся мощь волшебных слов
И память уходящих снов,
Тебе - возможность быть собой
И путь, что приведет домой.
Мне - тьма без края и конца,
Враг, не имеющий лица,
Мне - кораблей сожженных прах,
Мне - путь, затерянный в снегах,
Мне - ветра ледяной порыв,
Строка, не сложенная в стих,
Зима, не ставшая весной,
И тень над мертвою землей,
Мне - свет давно умерших звезд,
Мне - башни сатанинский рост,
Мне - леса темный полукруг,
Мне - боль, что предал лучший друг,
Мне - заунывный волчий вой,
Обрывки крыльев за спиной,
Топор в руке у палача
И яд на лезвии меча,
Мне - жизнь, когда надежды нет,
Мне - тьма, что не впускает свет,
Мне - бездорожья пустота,
Душа, в которой нет креста,
Мне - 9 дьявольских кругов
И, навсегда, твоя любовь.
Намариэ
Намариэ… слова твои легки,
И взгляд уже не здесь, а где-то, где-то…
Тот миг был за мгновенье до рассвета,
Как легкое касание руки…
Намариэ… ты прошептал тогда,
Что только ночью можно видеть звезды,
И хоть в глазах твоих горели слезы,
Мне виделось, что в них горит звезда…
Намариэ… движенье головы,
Прохлада тонких пальцев на запястье,
Я не просила клятв, а ты не клялся -
Никто не возвращался с той войны…
Намариэ… молчанье берегов,
Безлунность ночи и покой рассвета,
О если б знать, хотя бы, просто где ты,
Среди друзей или в плену врагов…
Намариэ… как тяжелы века
Когда перед тобой открыта вечность,
Лишь на душе царит осенний вечер,
Да заметают первые снега…
Намариэ… ведь это все мечты,
Я знаю, что ты больше не вернешься…
Но даже бесконечной, темной ночью
Я верю в те слова и свет звезды…
Намариэ…
Экскалибур
Я не стал тем, кем должен был стать,
Вырвав меч из его могилы,
Я поставил в себе печать
Полудикой, стихийной силы.
В этом миге вся жизнь моя,
Мой триумф и моя расплата,
Словно я на мече распят,
Как распят был Господь когда-то.
Горло сжал мне бессильный стон,
Пальцы больше не внемлют стали,
И горящий во мне огонь
Не затушит вода Грааля.
Силы выхватить меч больше нет,
Руки стали мрамором бледным,
Но готов я ворваться в рассвет,
Даже если он будет последним.
Песни неба
1.
Гордый ястреб, странник поднебесий,
Ты свободен, все пути эфира
Только для тебя.
Я к земле прикована, но если
Выросли бы за спиною крылья,
За тобой бы полетела я.
2.
Сквозь пространства, что лежат за гранью,
Сквозь врата, распахнутые смертью,
Слышу в небе, отбеленном ранью,
Птичий крик, раскатом бьющий в сердце.
Голос птицы, что парит на воле,
Сына неба, что погибнет в рабстве,
Он - беспечный странник в мире боли,
Жаждущий свободы, гордый ястреб.
Он зовет на путь его беспечный,
Ввысь взлететь, расторгнув путы ночи,
Пусть ломает крылья ветер встречный,
Значит, к смерти станет путь короче.
И пройдя дорогою мучений,
Он найдет желанную свободу -
Бесконечны воздуха теченья,
Путь один, всегда ведущий к Богу.
3.
Ты в клетке бился,
Ломая крылья,
Но все усилья
Пропали даром.
Пусть море снится
Тебе, мой пленник,
И волн стремленье
Далеким валом.
Оно осталось
За кандалами,
За крепким камнем
С одним оконцем,
И ты расстался
С дорогой дальней
И в свечке сальной
Ты видишь солнце.
Но пусть надежда
В душе не тлеет,
Ведь я умею
Дарить свободу.
Быть может, прежде
Я тоже билась
В моей темнице,
Лишенной Бога.
И я поверю,
Я это знаю,
В твои страданья
И в голос сердца,
Мы будем вместе,
Мы вместе выйдем
Навстречу жизни,
А, может, смерти.
Песни Запада
Народ мой танцует, танцует,
Подхваченный ветром иным.
У. Ле Гуин
1.
На Западе, где солнца алый диск
Падает в море света,
Где чайки пронзительный визг
Уносят иные ветры,
Драконы, рожденные первым огнем,
Как листья парят в пространстве,
Живя бесконечным, единственным днем,
И умирая в танце.
Их жизнь - между будущим и настоящим,
У двери на стыке миров,
Где зло и добро - две чаши,
Две чаши одних весов.
2. Селидор
Молчание пустынных берегов
Объемлет сон бесчувственной прохладой,
Последнее прибежище заката
Накроет ночь переплетеньем снов.
Здесь сходятся начало и конец,
Звучанием сплетенные в два слова,
Здесь завершен весь круг и начат снова,
Чтоб вновь ожить в слиянии сердец.
Твой путь сюда, невидимой чертой
Не разомкнет побед и пораженья,
Здесь ты познаешь силу разрушенья,
Чтоб выйти к свету, став самим собой.
3. Дракон
Видишь, в небо взвивается стая,
Проследи их незримый полет.
Ты забыл, что душа неземная
В человеческом теле живет.
Поднимись из повальной рутины,
Из бездушных цепей городов,
Выгни мощную, гордую спину,
Пусть вскипает змеиная кровь.
Пусть раскроются ртутные крылья,
Пусть огонь выжжет душу дотла,
Чтобы не было места насилью,
Чтобы умерло детище зла.
Просыпайся, пришло твое время,
И тебя не удержит земля,
Поднимись, чтобы хоть на мгновенье
Стать частицей живого огня.
В глазах моих гавань моих кораблей,
Там серые волны стремятся на скалы,
Там северный ветер, бросаясь устало,
Срывает последние листья с ветвей.
В глазах моих берег последнего дня,
Там иней белеет на каменном моле,
И старый маяк, ввысь взлетевший над морем,
Где не было, нет и не будет огня.
В глазах моих чаек безумный полет,
Ласкающий крыльями белую пену
В том месте, где сходятся тропы Вселенной,
Сливаясь с ледовым пристанищем вод.
В глазах моих память души не моей,
В глазах моих буря последней тревоги,
В глазах моих даль безымянной дороги,
В глазах моих гавань моих кораблей.
Видение танца
Ты живешь под другим небом
И тебе не нужно иного
Я не знаю твоей планеты,
Но ведь ты зовешь ее домом.
* * *
Ты танцуешь над бездной,
В бесконечном движеньи,
Между небом и тенью
От последней луны,
Чтобы в ней не исчезнуть,
Чтоб не стать отраженьем
От оскаленной бездны
До разомкнутой тьмы.
Твои руки, как крылья
Над тобою трепещут,
И сапфирами блещет
Шестигранник кольца.
Из последних усилий
Под порывистым ветром
Ты творишь пируэты
В пентаграмме конца.
Не боясь оступиться,
Потерять левитацию,
Ты клеймишь себя танцем,
Как огнем сатаны.
Ты готова разбиться,
Чтобы падать и падать
Или вверх подниматься
До последней луны.
О, королева каменных статуй,
Что же ты ждешь одна, в тишине?
Темные ветры подуют с запада,
Свечу загасив на твоем окне…
Тайну хранят черты твои строгие,
Бархатно-мягок усталый взгляд,
Песни о ком ты слагаешь горькие?
Кто никогда не вернется назад?
Ветер принес тебе весть о гибели?
Тайну открыл ли морской прибой?
Чьи же глаза случайно увидели
Гибель того, кто не будет с тобой?
Ты так полна своим одиночеством!
В памяти только те, то ушел…
О, королева, ведь жизнь не кончена,
В мире есть больше, чем только боль!
Верить давно перестав проклятиям,
Ты отреклась от своих богов,
Боги слабы - вся цена их святости -
Горстка монет, да неправда снов.
Руки по струнам, как откровение,
Голос - предатель сошел на нет,
О королева, твои видения
Слишком похожи на пьяный бред.
В чаше вино, как лунное марево,
Небо полночное в искрах звезд,
О королева, оставь печаль свою
Слишком уж тонок радуги мост.
Так ли темна дорога за окнами?
Так ли звезд глаза далеки?
Чтобы упасть в ладонь твою стеклами,
Нужно одно касанье руки…
Только они все более тусклые,
Ярче и ярче восток горит…
… Ты одинока на грани сумрака
И восходящей, чужой зари…
Леди черного озера
Леди черного озера,
Песнь лебединая,
Леди черного озера,
Душу возьми мою.
Леди черного озера
Я навсегда с тобой,
Леди черного озера,
Ангел мой, демон мой.
* * *
В темную воду пруда,
Ночь опустила крыло,
Смертной душе никогда
Ни принести сюда зло.
Капли росы на цветах -
Слезы, а может быть, кровь.
Тени и яростный мрак,
Это основа основ.
Словно засохший цветок,
Кто-то здесь бросил любовь,
А в полумраке садов
Прячутся лики богов.
Здесь самый искренний храм
В нем я молюсь темноте
В час, когда к тем берегам
Тени плывут по воде.
Песни эльфийских чудес
Слышаться мне в пустоте,
Тот лишь войдет в этот лес,
Кто вечно верен мечте.
Тот, кто сумеет постичь
Странную музыку снов,
Чтобы в душе сохранить
Это виденье без слов.
Чтобы о мире моем
Странную песню сложить...
Тот, кто хоть миг побыл в нем,
Тот не сумеет забыть.
Леди Ночь
Темнокожая леди Ночь
Дай коснуться прозрачной тайны,
Заглянуть за портьеру-дождь,
Ненароком и словно случайно...
Нежность строками на листы,
За спиной ажурные крылья,
Наши души, как снег, чисты,
Кто поверит сейчас, что мы были?
Что мне жизнь, а теперь и смерть?
Протяни мне твои ладони,
Чтоб дыханием их отогреть...
Жаль, мне имя твое не вспомнить.
А в груди лишь немая боль,
Как же страшно твое молчанье,
Млечный путь не кольцом - стрелой,
Неужели опять - прощанье?
Ты лишь тенью отступишь прочь.
И холодный рассветный пламень,
Темноглазая леди Ночь,
Дождь стеной навсегда меж нами...
* * *
"Мой князь, князь тишины…"
В. Бутусов
Мой Бог, мой странный Бог молчанья,
Тебе и чаша и венок,
Тебе вся сила дарованья,
Тебе - мой непокорный слог,
Тебе паденье и расплата,
Тебе - вечерняя заря,
Чем дорожу и чем богата -
Все положу у алтаря.
Тебе, мой странный Бог забвенья…
Забыты все твои жрецы,
Ты - солнце, что горит в затменье,
Ты смерть, что предрекает жизнь…
Ты слово, что не произносят,
Ты ветер, что уводит вдаль,
Тот, что из сердца прочь уносит
Тоску и мертвую печаль…
Дары твои не всем по силам,
Не вечность, не надежды свет,
Ты не спасаешь от могилы,
И ни на что не дашь ответ.
Твой дар невидим и не понят,
И нет названия ему,
Но тот, чье сердце он затронет,
Навек уходит прочь, во тьму.
Твой дар, священный и жестокий,
Крестом мне станет и огнем,
Но как свою зеницу ока,
Я сохраню твой образ в нем.
Мой Бог, темны твои дороги,
Следов не видно на песке,
И пусть поют другие боги
О вечной праведной тоске,
Мой путь - во тьме, где память - болью,
Терновым, яростным венком,
Где все слова прольются кровью,
И в горле - крик - немым комком!
Твой дар - крыло печальной птицы,
И память, глубже и темней,
И от него не излечится,
Не спрятаться в толпе людей.
Он изнутри сжигает душу,
Рождая новые слова,
Он, как петля на шее, душит,
Но только с ним я не мертва.
Твой дар - лишь боль воспоминанья,
О том, что было не со мной,
Мой странный Бог, мой Бог молчанья,
Тебе - стихи и голос мой…
И песни, что не будут спеты,
И жизнь, и, если хочешь, смерть…
…Но тихо манят воды Леты,
Следы смывая на песке…
Волчица
Рассвет ушел, сменившись вечной тьмой,
Как будто в космос распахнулись двери,
А где-то раздается волчий вой,
В душе усталой пробуждая зверя.
Я вспоминаю - есть другой язык,
Там нет названья для любви и боли,
Я предвкушаю чей-то слабый крик,
И на клыках соленый привкус крови.
Я пробираюсь темной стороной,
Мне нравится играть с живыми в прятки,
Они боятся встретиться со мной
И ощутить зубов стальную хватку.
Я не собака - не на поводу,
Я ненавижу тех, кого любила,
Там, где никто не ступит, я пройду,
И буду спать на брошенной могиле.
Вокруг меня раскрыл объятья лес,
К моей душе протягивая руки,
Я где-то потеряла с шеи крест,
Я слышу песни колдовские звуки.
Брожу у храма... есть же где-то Бог!
Но только ветер загасил все свечи,
А в сердце слышен чей-то тихий зов,
И я опять иду ему навстречу.
То голос тьмы, далекий волчий вой…
Я скоро все людское позабуду,
И распрощаюсь с золотой тюрьмой,
Сменив огонь костра на злую вьюгу.
Моя душа безсолнечно пуста,
Как темный, предрассветный час зимою,
Но лишь теперь я стала так чиста,
Как снег, укрывший все своей рукою.
Там, где-то там чернеют города,
Там снег растаял под напором стали,
Там грязь в глазах, не ведавших стыда,
Там то, что не нашли, что не создали.
Но это там, а здесь давно зима,
И темный мех весь побелел от снега,
Здесь умирает призрачная тьма,
Здесь только лед, безмолвие, да небо.
Я не боюсь; здесь страху места нет,
Душа жива под коркой льда и вьюги,
И я ложусь на белый-белый снег
И вспоминаю имена и звуки...
На могиле художников
На могиле художников, словно в весеннем саду…
И покой растекается сладким потоком по венам,
Я учусь здесь молчать, и в молчаньи ценить красоту,
Ведь со временем даже она превращается в тленье.
Для чего я пришла? Чтобы просто признаться себе
Что давно интерес потеряла и к душам и к лицам,
Невозможного нет, но откуда же мысли о тьме?
Может, нужно забыть? Только проще, конечно, забыться…
Мой пустой монолог только статуи слышат да сны,
Как же хочется лечь с ними вместе в пустую могилу!
Я безумно устала от этой проклятой весны,
И ее сладкий яд отбирает последние силы.
Я искала себя. Может здесь, наконец-то, нашла?
Я бродила без цели, немых тупиков не считая,
Но чужими путями сыта быть не может душа,
Ведь на каждом из них мы себя безвозвратно теряем.
Мягкий шелест травы, будто звук чьих-то легких шагов -
Это прошлое… что ж, если так, посиди вместе с нами,
Кто бродил здесь когда-то, но нам не оставил следов?
Только ветер в листве - полустертые воспоминанья.
Здесь так много души - в этих черных и старых камнях,
Чьи-то строки о Боге, о вечности, вот - по латыни,
Сколько нежности в робких, написанных кем-то стихах,
А под ними - совсем уже стертое временем имя…
На разбитых крестах изваяньем сидит воронье,
А в листве - птичьи трели - насмешка церковному хору,
И венок погребальный скользнет по граниту змеей…
Мне пора уходить.
Вам пора?
Почему же так скоро?
И сжимая цветок чуть дрожащей, горячей рукой,
Я дарю его статуе - в руки из белого камня.
До свиданья. Простите, я ваш не нарушу покой,
Я, быть может, вернусь. Навсегда. А пока, до свиданья…
Танцы с огнем
Я танцую с огнем, и медлительно движутся тени,
И искрится вино, ароматом безумья пьяня,
Я на грани любви, и как будто крылаты движенья,
И как боль глубоки и темны поцелуи огня.
Я танцую с огнем в этот странный, особенный вечер,
Вся печаль и вся сладость - как пыль, будет смыта дождем,
Ты простишь мне жестокие сны и короткие встречи?
Ты простишь мне слова без любви и стихи не о чем?
В волосах как жемчужины - дождь; отраженье двоится
В зеркалах, что разбились от страха несказанных слов.
Я прощаю тебе эти взгляды и хмурые лица,
Ты простишь мне огонь моих песен и холод стихов?
Я танцую с огнем. Эти звезды - холодные камни,
Я бы в руки взяла их, чтоб сделать цветами души…
… Я уже забываю, как мы говорили с ветрами,
И любовью клялись, что была нам дороже, чем жизнь.
Рассвет
Золотое солнце в львиных лапах
Разлилось рекою златострунной,
Птичьими жемчужными глазами,
Огневым пером царицы Света.
Стрелы ветра ранят прямо в сердце...
Темнота незримо отступает,
Черной бабочки крыло атласно.
Небо, мраморным цветком раскрывшись,
Молит Землю о него разбиться...
Струны моря больно режут пальцы...
Радуги, дождя, тумана струны -
В них запутались Луна и Солнце,
И, смеясь сетям, ловлю я Солнце -
Сети неба - это те же крылья...
И доспехи из змеиной кожи...
Раскрывая губы поцелую
Снега, ветра, губ - холодно-нежных,
Я в твоей печали растворяюсь,
Словно звезды в предрассветном небе...
Е. К.
В это утро небо одето в сталь,
И рассвет зажег на востоке костер,
Я вдыхаю грудью бескрайний простор,
А в душе растет, как цветок, печаль.
Режу душу в кровь об осколки стекла
И гляжу сквозь себя в пустое окно,
В это утро смерти быть не должно,
Я не знаю, зачем ты умерла.
Я молчу. Слишком больно, чтоб говорить,
И из горла рвется лишь тишина,
Я стою у открытого в небо окна,
И хочу умереть, и хочу позабыть.
Век окончен. Хрусталь неба разбит.
Бог вознесся, забрав с собою любовь,
И не будет больше ни слез и ни слов,
И никто никогда никого не простит.
|
